Проф. Г. Н. Пио-Ульский - Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов
(1938
г.) [prev.
in:] "Российская
газета", 29.09.2002. © "Российская
газета".
Предисловие:
строка, пропущенная автором
Чтобы смысл
уникального исторического
документа, который публикует
сегодня "Российская газета", в
полной мере открылся нашей
общественности, необходимо прежде
всего представить его автора -
русского инженера Георгия
Николаевича Пио-Ульского. Упомянув
в своем докладе огромное
количество имен и биографий
русских людей, выметенных
революционными вихрями за рубежи
своей родины, он, естественно,
ничего не сказал о себе.
Извинительное для автора такое
умолчание было бы совершенно
несправедливо перед лицом истории,
и мы восполняем его сразу, чтобы
подобной досады у читателя даже не
возникло.
Замечу только,
что для первых слушателей доклада,
прочитанного в 1938 году в Союзе
русских инженеров в Белграде,
представлять его автора не было
никакой нужды - они-то были
прекрасно осведомлены о вкладе Г. Н.
Пио-Ульского в русскую и мировую
науку. Но с тех пор прошло уже
шестьдесят два года...
Пио-Ульский
родился в Пскове, где его отец был
директором губернской гимназии.
Окончил Морское инженерное
училище в Кронштадте, из стен
которого вышел со званием инженер-механика
флота. В это же училище и вернулся
через шесть лет уже с дипломом
Николаевской Морской академии,
преподавателем математики и
сопротивления материалов. Но
главным его увлечением - как
оказалось, на всю жизнь - стала
паровая механика. В 1906 году
Институт инженеров путей
сообщения императора Александра I
пригласил его сначала
преподавателем, а затем избрал
профессором по кафедре паровых
машин и основ машиностроения,
здесь он основал первую в России
лабораторию для испытания паровых
машин. И все же не железные дороги
оказались его призванием, а
морской флот. "Адъюнкт
прикладной механики honoris causa" - по-современному,
доктор технических наук -
последние десять лет перед
революцией отдал
кораблестроительному отделению
Санкт-Петербургского
политехнического института
императора Петра Великого. Изданы
были уже три десятка капитальных
научно-технических трудов. Сотни
бывших студентов по всей России
уже так и представлялись "учениками
Пио-Ульского". Приведу
воспоминание одного из них,
профессора В.В. Фармаковского: "Отлично
помню, как во время Японской войны
в 1905 году мы, молодые инженер-механики
флота, в Либаве с огромным
интересом изучали первую паровую
турбину на миноносце, купленном на
одном из германских
судостроительных заводов. Между
тем Георгий Николаевич вовремя
изучил паровые турбины и
теоретически, и практически, и не
только изучил, но и оценил все их
преимущества в применении к судам
военного флота и добился
применения паровых турбин в
Русском императорском флоте. В
качестве конструктора и
консультанта Балтийских
судостроительных заводов в Санкт-Петербурге
и в тесном контакте со всемирно
известными турбинными заводами
Browm-Bowery Г.Н. Пио-Ульский разработал
проекты паровых турбин для 32500-тонных
колоссов возрождающегося после
Цусимы Русского императорского
флота - для крейсеров-дредноутов
"Кинбурн" и "Измаил". Это
был апогей работы Г.Н. Пио-Ульского
в области турбиностроения..."
Но тут
разразилась революция. Профессор
паровых турбин, получивший также
высокий чин генерала корпуса
инженер-механиков флота, не спешил
уезжать из России. Еще два года
отданы Донскому политехническому
институту в Новочеркасске. Еще год
- Екатеринбургу, где он успел
организовать политехникум. Но в 1920
году волна эмиграции смыла в
зарубежье сотни тысяч русских
людей. Пио-Ульский оказался в
Белграде. Ему было 56 лет.
Вы прочитаете в
его докладе любопытное наблюдение:
эмиграция делилась, оказывается,
на "квалифицированную" и "неквалифицированную".
Он-то безусловно принадлежал к
первой: это были образованнейшие
люди, специалисты прикладных и
фундаментальных наук, ученые, чьи
знания и таланты за границей,
естественно, немедленно нашли
спрос. Пио-Ульский чуть не с
корабля, на котором отплыл из Крыма,
был приглашен "гонорарным
профессором" на технический
факультет Белградского
университета, с которым был связан
уже до конца своих дней. Он
напечатал на сербском языке для
своих новых студентов учебник
аэродинамики и курс паровых турбин
в 4 частях такой полноты, что
признанный лучшим в мире труд этот
был переиздан во Франции. При
университете он создал "машинный
музей", который доныне не
утратил своей педагогической и
материальной ценности. Был в числе
основателей Русского научного
института, в котором - это уже "на
общественных началах", по зову
сердца - возглавил секцию
математических и технических наук.
Создал в Югославии Союз русских
инженеров, подобный которому
возник и во Франции, где осела
основная часть наших
соотечественников. Принялся
конструировать газовые турбины,
первым в мире теоретически
обосновав их двойное преимущество
- скорость и бесшумность.
15 августа 1938
года за гробом Георгия Николаевича
Пио-Ульского шел весь русский
эмигрантский Белград, шел весь
Белградский университет - его
ученые, преподаватели, студенты.
Правительство Югославии
распорядилось почтить его память
отданием воинских почестей - он
ведь, кроме всего прочего, был
русским офицером.
Эмиграция
раскалывалась на группы, партии, на
такие-сякие течения, у одних с
годами созревало патриотическое
отношение к советской России,
другие оставались непримиримыми к
ней... Пио-Ульский принадлежал к той
части "квалифицированной
эмиграции" - ибо была в ней и
другая часть, - которая до конца
жизни отвергала сотрудничество с
"представителями СССР", ибо в
ее глазах СССР так и оставался "интернационалом,
а не славянско-национальным
государством". Не только первое
поколение эмиграции, даже второе и
третье так и не доспорили,
достаточен ли был этот предлог для
столь долгого, пожизненного
непримирения. Но теперь это уже
неважно - в чем не успели
разобраться они, разобралась сама
история. Взгляните на портрет Пио-Ульского
- он мечтал дожить до момента, когда
сможет снять шляпу перед Россией. А
уж она точно должна снять свою
перед ним. Перед такими, как он.
Теперь прочтите
его обзор русской эмиграции за
период с 1920 по 1939 год, памятуя, что
без этого предисловия в нем не
хватило бы одной очень важной
строки.
Александр Сабов,
политический обозреватель "Российской
газеты"
top
|
